Неугомонный все-таки фигурист Илья Авербух. Казалось бы, что еще человеку для счастья надо! По карьерной лестнице он вместе со своей партнершей, а ныне женой Ириной Лобачевой, продвинулся быстро. Серебряная медаль на Олимпийских играх в Солт-Лейк-Сити, незабываемая победа на чемпионате мира по фигурному катанию среди танцевальных пар. Затем рождение сына Мартина. Все ожидали, что именитый спортсмен теперь уж точно остановится. Ан нет: семья семьей, а творить Авербух, похоже, не устанет никогда. Теперь вот взялся за ледовое телешоу. Днюет и ночует на нем. Ну и, конечно, знает все закулисные секреты... “Их много, а я один” — Когда я договаривалась об интервью с вами, меня предупредили, что вы очень и очень заняты. Подопечные-звезды не дают покоя? — Вся моя жизнь сейчас подчинена этому проекту. В нем много творчества, которое невозможно расписать по часам. Поэтому нередко выходит так, что звезды приходят на репетиции, а я не могу придумать им программу. Но потом вдруг меня прорывает. В это время мимо по коридорам “Лужников” проходит Антон Сихарулидзе, который бросает Илье: “О, опять та же куртка? Мы с ребятами договорились, что после проекта подарим тебе новую...” Илья смеется: — Это меня Антон приколол как раз по поводу того, что я все время хожу в одной и той же куртке, не переодеваясь. Просто когда у тебя все время голова работает без перерыва, собой заняться некогда. — Встаете в шесть утра? — К счастью, нет. Хотя когда на проекте было больше пар, мой день начинался в семь утра, а заканчивался в три ночи. — Поесть удается? — Я одно время питался подножным кормом. Это заметили и стали ко мне заботливее относились. Какое-то время были даже заказы из близлежащих ресторанов — суши всякие… А вообще я могу есть что угодно. Когда жил в Америке, питался только гамбургерами. Шукшина на чердаке — Кстати об Америке. Почему вы туда уехали и прожили там десять лет? — Мы там тренировались. Главная причина, по которой я вернулся, в том, что я хотел себя реализовать. Я очень рад, что мне удалось создать большой тур по городам России и сделать шоу на телевидении. — А в Америке это нельзя было сделать? — Конечно нет. Там есть свои герои — американцы. Максимум, что можно сделать в Америке, — это выступать в местных ледовых шоу. К тому же жизнь была не сахарной. Мы жили своим обособленным мирком фигуристов, в небольшой деревушке. Там были все условия для работы, и ничего другого. — И вы там даже домик себе не прикупили? — Я знал, что я не смогу там жить долго. Да и возможностей таких уж больших финансовых не было. Все, что получали на этапах Гран-при, уходило на год жизни в Америке — съем жилья, оплату счетов. — Но здесь-то свой уголок для души, надеюсь, приобретен? — Скажу так: у нас с Ирой (Лобачевой. — Авт.) есть квартира. Ее мы получили при поддержке правительства Москвы. Ремонт вот скоро закончим. Еще у нас есть небольшой кондоминиум в 120 квадратных метров в Крыму, на берегу моря. — Долго ремонт делали? — Долго. Но через месяц, надеюсь, уже въедем. Чердак хотели приобрести, разрешения всякие там получали… В квартире максимум пространства, света, мебель встроенная. — С новыми соседями знакомы? — Сами понимаете, у нас ремонт, так что периодически приходится в ЖЭКе отвечать на жалобы (улыбается). Но, к счастью, не все такие. С нашей соседкой по подъезду Машей Шукшиной у нас очень хорошие отношения. Она, кстати, тоже чердак хотела выкупить, мы по этому поводу и начали с ней общаться. Скользкий путь Киркорова — Почему именно вы стали главным тренером звезд-фигуристов? — Думаю, это удача. В проект привлечены действительно самые лучшие. И все они пробуют себя в новом качестве: Плющенко и Ягудин вместе на одном льду (чего вообще не было ни в одном шоу за последние пять лет), Плющенко и Слуцкая (ведущие!), Ягудин (не “одиночный игрок”, а партнер!)… — А по какому принципу отбирали претендентов? Устраивали кастинги? — Поскольку в шоу участвуют исключительно звезды, то говорить о каких-то кастингах глупо. Скорее наоборот — нам пришлось потратить очень много сил, чтобы найти этих людей и уговорить их участвовать. Желание-то было у всех, а вот времени… — И кто же не смог участвовать? — Мы делали предложение Юле Волковой из “Тату”, Алине Кабаевой, Филиппу Киркорову, Максиму Галкину, Ване Урганту и даже Ефиму Шифрину и Михаилу Задорнову. Но из-за насыщенных графиков они отказались. Киркоров ответил, что он бы с удовольствием принял участие, но он привык все делать на сто процентов, а времени тренироваться у него нет. Шифрин ответил что-то типа “ну, я бы смог, только если с двумя помощниками, и то на роликах, как Барбра Стрейзанд”... — А почему же остальные артисты смогли найти время? У них ведь не меньше загруженности... — Но какой ценой… Марат, к примеру, буквально перебегает из одного павильона “Мосфильма”, где снимают шоу, в другой — где он снимается в сериале. Катя Гусева и Анна Большова летают после съемок на спектакли. Лед-костолом — Интересно, какие они, звезды, за “кулисами” катка... — Каждая пара выделяется по-своему. Я думаю, всех покорил своими шутками Марат Башаров. Он, кстати, и в жизни такой же, открытый и располагающий к себе. Слава Разбегаев, наоборот, скорее замкнут. Но когда включается музыка на льду, откуда что берется! Ингеборга Дапкунайте абсолютно бесстрашна — делает экстремальные поддержки, рискованные элементы. Катя Гусева — человек ищущий, ей все время хочется что-то поменять. Ее главное требование, чтобы мы придумывали ей новый образ. Она готова меняться и экспериментировать постоянно. Что касается Анны Большовой, она подкупает своим трудолюбием. Когда проект только начинался, скажу честно, она хуже всех стояла на коньках. Но очень много работала, и это, конечно, дало свои плоды. — В чем основная проблема во время работы с известными персонами на проекте? — У них мышечная память другая, их учат движениям, которые несколько примитивны для нас. Всякие повороты, тройки, перетяжки... Артистам, конечно, сложно, они сбиваются. — Звезды часто получают травмы на льду? — Были опасения, что сломаны ребра у Ингеборги Дапкунайте, у Оксаны Пушкиной. На сцене получил травму ребра Марат Башаров. Они все бьются, но все равно катаются. — А уход Глюкозы был связан с повышенной травмоопасностью? — Глюкоза беременна, и она — не профессиональная фигуристка, так что опасность была, и не маленькая. Нет на свете такого дела, ради которого стоило бы рисковать жизнью будущего ребенка. Пушкину невзлюбили — Эмоции у участников, наверное, брызжут через край? — Эмоции у них начинаются тогда, когда накануне передачи они начинают тренироваться все одновременно. Видят своих соперников, и все — мол, они катаются хуже остальных. — Говорят, что между Оксаной Пушкиной и ее партнером постоянно конфликты. Правда ли это? — Был момент притирки. Более того, я думаю, что сейчас, наверное, они жалеют, что вынесли эти скандалы на публику. Потому что после этого у людей возник резкий негатив к Оксане Пушкиной. Все встали на защиту Алексея Ягудина. Но во-первых, Алексей в такой чрезмерной защите не нуждается, а во-вторых, я советую не менять свое отношение к Оксане Пушкиной. Она — замечательный, очень сильный человек. Да и вообще: все-таки этот “разлад” был игрой, неким элементом шоу. Не стоит воспринимать все так, как оно кажется. — Работа тренера — штука нервная. Часто приходится голос повышать на окружающих? — Я могу быть требовательным, жестким, могу даже кричать. Но очень быстро отхожу. Помню, на одной из тренировок я залепил коньком об колонку магнитофона. После этого все успокоились и очень быстро придумали всю программу. Работали, правда, в этот день уже с одной колонкой (смеется). — Популярные персонажи катаются со своими коньками или все звезды получили по паре обновок? — Для всех были куплены коньки: новые профессиональные английские лезвия, профессиональные ботинки. А также специально были выданы гелевые губки, чтоб не натирали ноги. Теперь без этих ботинок они жить не могут. Например, вчера праздновали день рождения Александра Носика. И при входе в ресторан, где проходило празднество, повесили плакат: “Прежде чем зайти — все снимаем коньки”. Звезды решили приколоться и пришли к Александру в коньках... Шрам на счастье — Появление ребенка у вас с Ириной было запланированным или так судьба распорядилась? — Конечно судьба. Хотя к моменту появления Мартина мы уже закончили заниматься спортом вплотную. — Сейчас сыну уже два с половиной года. Как его воспитываете? — Мартин обожает меня копировать. Думаю, в спорт его обязательно отдадим. Не знаю, правда, будет ли это фигурное катание. — А почему вы назвали сына столь необычным именем? — Потому что, если в имени поменять буквы, получается полностью имя моей супруги — Иры. К тому же сын родился в марте. Да и хотелось имя на букву М, потому что моего дедушку звали Марк. В итоге приплыло это имя. Оно для меня какое-то весеннее. — Какие еще подарки получает от вас жена? — Недавно я подарил Ире машину. На день рождения. Так как меня не было в стране в тот момент, я договорился с другом, и Ире привезли ключи от автомобиля. — Поговаривают, что вы держите себя в черном теле — спите чуть ли не на досках... — Я действительно сплю на жесткой поверхности, но не потому, что у меня нет денег на кровать, а потому, что часто болит спина. Вообще, это профессиональная болезнь фигуристов — больная спина и больные колени. — А шрам на лбу — тоже результат падения? ( Замечаю небольшой шрам в виде галочки. — Авт.) — В детстве упал на камень. Мама говорит, что это такая чайка — на счастье. И действительно, у меня за мою практику не было сильных травм. А у Иры была. Тяжелейшая травма колена. Как сказал врач после осмотра, все хрящи там были в капусту. Но мы мобилизовались и выступили по максимуму — даже лучше, чем предполагали.
Главная 
